Складывая гитару в чехол, Рэндол с сомнением оглядел зал. Таких количеств разномастного сброда он еще не видел. Вечер сегодня был устроен явно не для ценителей лиричной музыки, в отличие от настроения музыканта.
Он поднялся со стула и, пробравшись через гримерку, за одним припрятав там инструмент, тихой сапой приблизился к барной стойке. Кивнув знакомому бармену, Рэндол устроился на высоком стуле, поглядывая в сторону прошедших мимо двух девушек, толи готичек, толи киберготичек, толи представительниц еще какого-то неопознанного стиля. Фигуры были достаточно привлекательны, в отличие от манеры одеваться. Обе девушки выглядели настолько вульгарно, что Рэндол даже побоялся предположить, какие болезни они могут переносить. Тем более, судя по всему, их устраивала сугубо женская компания. Рэн повернулся к красующемуся за его спиной бармену, ловко манипулировавшему тремя бутылками разом.
- Специально для тебя, Рэн.
Грэг выставил на стол высокий бокал, пестрящий спиртным, подмигнул музыканту и удалился к посетителям. Здесь были все цвета радуги и даже несколько редких оттенков.
Рэн обреченно навис над коктейлем, рассматривая содержимое.
Стандартное продолжение вечера – набраться за счет заведения, но сегодня отчего-то это не радовало музыканта. Он повернулся к сцене, наблюдая за знакомыми стриптизерами, извивающимися как питоны, у шестов.
Внезапно, из клубов сизого сигаретного дыма, прямо перед музыкантом вынырнул какой-то длинноволосый мужик среднего возраста. Провернувшись на пятках, он плюхнулся на стул рядом, протянув что-то вроде: - Отлично играешь, парень, и в сторону: - Бармен, давай еще!
Рэндол ограничился искривленной улыбкой в ответ.
- Слушай, пойдешь ко мне в группу? – не унимался мужик, опуская тяжелую руку на плечо Рэндола. Он забубнил настолько неразборчиво, что Рэндол с трудом понимал, говорит ли он еще о музыке или может быть уже о чем-то другом. Звук дисторшна на заднем плане совершенно не способствовал взаимопониманию.
- Руку, нахуй, убери, - скидывая с плеча излишний груз, изрек Рэн.
Мужик на секунду замер, после чего опрокинул рюмку налитого ему напитка и продолжил бубнить. Рэн отвернулся в противоположную сторону.
Не унимающийся человек понял, что вскоре потеряет собеседника, поэтому агрессивно вцепился музыканту в рукав и принялся орать, что-то невообразимое, перекрикивая даже звук электрогитары.
Рэндол, не был уверен, хочет ли он, чтобы его отпустили, или чтобы эта пьянь не портила своим ором итак плохое настроение. В итоге, он со всей силы заехал мужику в скулу, одернув рукав на себя. Мужчина вскрикнул и, потеряв ориентацию, повалился увлекаемый движением руки Рэндола.

Через несколько минут Рэн, допив бокал с коктейлем, покинул заведение, на прощанье пожав руки двум никогда не унывающим охранникам.
Для прогулок по городу было достаточно поздновато, но домой сейчас идти совершенно не хотелось. Искаженное плохим, да просто ужасным настроением видение мира говорило о том, что дома его никто не ждет, а значит и делать там совершенно нечего.
Парадоксальная мысль настолько врезалась в голову, что Рэндол зацокал каблуками по брусчатке в совершенно противоположном дому направлении.
Опустившаяся на Порт-Артур ночь, прикрыла тенями неприглядные днем обшарпанные здания, предлагая теперь стороннему наблюдателю таинства темных подворотен и, ставшую мягкой как мох, залитую светлой охрой фонарей, дорогу под ногами.
Рэн медленно преодолел пару кварталов, приближаясь к конечной точке своего путешествия.
От «Кровавого Дика», как называлось заведение в коем он подрабатывал, до озера на котором стоял город было рукой подать.
Прохожих на дороге не было совершенно. Рэндол, глядя себе под ноги и, неторопливо двигаясь в нужном направлении, погрузился в мысли.
«А, в общем-то, не так уж и плохо, что она ушла, - подумалось музыканту, - Теперь у меня, как минимум, есть куча свободного времени. Чтобы заняться собой, тем, что мне действительно нравится. Чтобы наконец-то по-настоящему заняться собственным вокалом и писать тексты. Хуева куча свободного времени, будь оно проклято!» - откровенно говоря, утешить хоть чем-то себя у Рэндола не получалось и он постоянно сбивался на ненависть к своему собственному существованию и всему миру, что было немудрено в сложившейся ситуации.
«Нет, самое печальное во всем этом, наверное, то, что она сломала мою маленькую детскую мечту. Тот маленький свечной огонек, горящий в середине черной бездны души. О как. Надо запомнить, и вставить потом в один из текстов… Дек вот, маленькую мечту о том, что в этом жестоком, ебучем, невыносимо безнадежном мире есть чудеса. Что любовь может быть вечной, что она может пережить смерть. Что она может ломать города и строить новые, - Рэн с усилием ударил ногой камень, преодолевший кубарем по мостовой не меньше двух десятков метров, - В конце концов, что такое бывает хотя бы у отдельных индивидов в этом инфицированном ненавистью обществе. Нет, не бывает, и во что мне сейчас верить?» Музыкант остановился и поднял глаза к небу. Неужели это были слезы. Настоящие? Такого не было уже лет пять. Да и то, уж точно не из-за таких пустяков. От переизбытка чувств хотелось громко закричать или даже зарычать как животное, но Рэн сдержал себя. За секунду его взгляд ушел вдоль мостовой, обнаружив вдалеке силуэт девушки, прикрытый тенью деревьев.
«Не может этого быть», - стукнуло в голове.
Он пригляделся, но никак не мог сфокусировать налитых багрянцем глаз, застеленных влажной пеленой. Сердце заколотилось с неизмеримой мощью.
Какого черта я вообще делаю? Вампир оставил мысль на месте, сам, бросившись со всех ног на встречу силуэту.
Да не может же этого быть, она же уехала в Нью-Йорк!
Быть этого и, правда, не могло. Словно по мановению руки, девушка исчезла, когда до нее оставалось еще около десяти метров.
Рэндол ошарашено остановился на месте. Сердце не утихало, распаляясь еще сильнее. Музыкант завертелся из стороны в сторону, ища глазами пропажу.
Что за чертовщина?! – повторял он, не находя никого поблизости. Он провел по голове руками и присел на перила изгороди. Неужели галлюцинации? Рэндол пытался собраться с мыслями, но это получалось с трудом. Ему стало до ужаса страшно, когда вдруг за его спиной раздался знакомый женский голос:
- Я здесь.
Музыкант оглянулся, подскочив с перила. Зрачки, его глаз не смотря на темноту, были сейчас с игольное ушко, а со лба скатилась струйка холодного пота.
- Так, либо бармен Грэг добавил в коктейль чего-то эдакого, либо все совсем плохо, - прошептал сам себе Рэндол. Где-то в темноте деревьев, далеко на склоне стояла Она. Рэн не знал, что ему делать. Броситься со всех ног на встречу или побыстрее сматываться.
«К ней», - проговорило обреченно-влюбленное сознание, принимая самое неверное в решение, и музыкант приблизился к перилам.
В ту же секунду, сзади на Рэна обрушился четкий удар в основание черепа.
Он перевалился через перила и упал на траву, но тут же, уцепившись рукой за холодное железо, поднялся, громко ругаясь. Сквозь разноцветные круги, стоящие перед глазами, Рэндол увидел трех незнакомцев, скалящихся и присвистнувших, когда Рэн пошатнулся и чуть опять не повалился на траву от последствий точного удара. Что-то было в них необычно пугающее, толи в оскаленных белоснежных зубах, толи… в глазах. Они были неестественно алыми, будто подонки нацепили красные вампирские линзы. Но нет, глаза их были более чем живыми, они пульсировали от эмоций, то, разгораясь от ненависти, то, утихая вновь.
Тут же Рэндола настиг новый удар и опять сзади. Кулак опустился ниже ребер, прямиком в правую почку. Скованный болью музыкант рухнул на землю. Из глаз сыпались искры. Рэндол стиснул зубы так сильно, как только мог и, оттолкнувшись ногами, прыгнул на ближайшего нападавшего, вместе с ним кубарем покатившись по склону.
Остальные нападавшие перемахнули через ограду и пошли следом, погрузив руки в карманы.
Когда ублюдки вчетвером остервенело пинали музыканта, ему вдруг несносно захотелось быть пьяным, чтобы не так сильно ощущать боль. Пожалуй, если смогу подняться, вернусь в бар и нажрусь до чертиков. От удара ногой в нос из глаз непроизвольно покатились слезы.
- Плакса, - протянул музыкант сам себе и выплюнул сгусток крови. Как ни странно в такие моменты Рэндол не терял возможности иронизировать. Но веселье, кажется, через чур затягивалось. Уроды, кажется, плохо осознавали, что до смерти Рэндола не стоило запинывать не только из-за моральных убеждений, а и потому что за это банально можно сесть. Рэндол снова выплюнул сгусток крови.
- Эй, молодняк, - раздалось где-то поблизости, - Ну хорош уже.
Рэндол не поверил своим ушам, а затем и глазам, когда удары поутихли, и он увидев человека, стоявшего поблизости.
Либо у человека бросившего вызов ублюдкам был с собой револьвер, либо он был полным идиотом. Еще Рэндол не исключал и того шанса, что это был сам дъявол, решивший так невзначай ему помочь. Как потом оказалось вовсе не зря.
Подонки мгновенно переключились на незнакомца. Рэндол поднявшись с земли, устроился сидя, не в силах встать на ноги.
«Отлично, из жертвы превратился в свидетеля убийства, - заключил музыкант, когда человек проломил голову одному из нападавших ребром ладони. - Каратист чертов».
Рэн откинулся на траву. Вот черт, картина маслом, четыре трупа и я. Может он и меня за одним прикончит, чтобы копам пришлось немного повозиться, а не просто скинуть четыре трупа на 23ех летнего гитариста?

Над Рэндолом навис незнакомец, вытирающий окровавленные руки белоснежным платком.
- Ты как парень?
Отличный вопрос!
- Да нормально, - хрипло ответил Рэн, - Браво! Мультикилл!
Через кашель, всхлипывая и булькая кровью, Рэндол засмеялся.
- Ничего, это ерунда, - совершенно беззаботно проговорил человек, доставая что-то из-за пазухи.
Отлично, меня он все-таки пристрелит, сжалившись. Этих вон просто руками искромсал.
Нет, это была всего лишь фляга.
Человек протянул ее музыканту и, тот не задумываясь, начал глотать жидкость. Она была какой-то чрезмерно густой и немного солоноватой, но к счастью отдавала алкоголем, сносно перебивавшим все это.
- Спасибо.
Рэн вернул флягу.
- Поднимайся.
Человек рывком поднял Рэндола на ноги.
- До дома доберешься?
- Постараюсь.
- Тогда, давай. Только без глупостей, ничего не видел, ничего не знаешь. Это плата за твое спасение. Согласен?
Рэн, не задумываясь, кивнул. А что он мог еще ответить? Нет, не согласен. И тут же присоединиться к четверочки, упав рядом.
Человек протянул Рэндолу очередной белоснежный платок, и неторопливо пустился прочь. Рэн протер тканью лицо и поглядел сначала на истерзанные тела, а затем уходящему в след.
Может правда дьявол?